Ты мне не пара? - Страница 3

Секунду послушав, она тихо что-то пробормотала и положила трубку.

— Это шеф полиции, — сказала она. — Он в вестибюле гостиницы и хотел бы поговорить с нами.

— Почему с нами, а не со мной? Если вы не причастны ко всему этому, как утверждаете, то о чем он будет говорить с вами?

Она пожала плечами, вызывая в себе прежнее чувство антипатии к нему. При столь пренебрежительном отношении к ней Бернарда это было легко сделать.

— Вы уж сами спросите у него. Я не знаю, какие правила существуют в полиции.

Ей было противно произносить эти слова, поскольку к гибели молодой женщины Элина Таннер не имела никакого отношения.

К сожалению, это служило слабым утешением. Ведь опять придется вернуться к вечеру той среды, когда была обнаружена разбитая в куски яхта и возникло предположение, что с Сильвией Геснер случилось несчастье. В принципе, Элина умела держать себя в руках, но это известие парализовало ее, она чуть не впала в истерику. И только успокоительное, которое она приняла по настоянию врача, позволило снять стресс.

Сжав свои чувственные губы, Бернард широко распахнул перед ней дверь и с подчеркнутой любезностью предложил пройти в холл.

— Негоже заставлять ждать должностное лицо, мисс Таннер. Я уверен, что у вас были более интересные планы на этот день, нежели тратить время на обсуждение всяких пустяков, связанных со смертью Сильвии.

Он страдает, подумала про себя Элина. Нужно помнить, что ей следует избегать каких-либо двусмысленностей и не обращать внимания на его попытки вывести ее из равновесия. Выпрямившись, высоко подняв голову, она проследовала в вестибюль. Ее полосатая бело-синяя юбка вызывающе колыхалась вокруг икр, скрывая колени от посторонних глаз, но белая блузка с глубоким вырезом на груди вызывала в ней ощущение собственной обнаженности. Она чувствовала на себе взгляд Бернарда, ощупывающего и оценивающего ее голые плечи.

Она раньше него подошла к лестнице, но он поспешил взять ее за локоть. Холодок от прикосновения его руки свидетельствовал лишь о вежливом намерении поддержать ее при спуске. Элина была довольно высокой, но рядом с ним казалась себе коротышкой. Маленькой и робкой, как ребенок, идущий со своим дядюшкой-великаном. Она старалась не подать вида, что чувствует себя какой-то приниженной. На этот раз он воздерживался от унизительных замечаний и упреков в ее адрес. А она и вовсе не имела намерения вступать с ним в спор ни сейчас, ни в будущем.

В самом дальнем конце вестибюля сидел шеф полиции Сент-Юлиана. На нем были безупречно белые брюки, называемые здесь бермудами, и белая рубашка с короткими рукавами. Под мышкой он держал пробковый шлем. Полицейский встал и первым сделал шаг навстречу.

— Комиссар Лепле к вашим услугам, месье. Мне очень жаль приветствовать вас на нашем острове при столь печальных обстоятельствах.

Бернард кивнул и сразу же приступил к делу.

— Вы уже нашли тело моей невесты, мистер Лепле?

Если шеф полиции и почувствовал себя неловко от такого грубого начала, то не показал виду. Ни один мускул не дрогнул на его черном лице. Он заговорил с мелодичным акцентом островитян, который приводил Элину в восхищение.

— К глубокому прискорбию, не смогли обнаружить. Буруны у рифов, опять же акулы… — пожал плечами комиссар. — Увы, месье, у нас нет надежды найти ее.

— Ее родители вряд ли будут удовлетворены вашим ответом.

— Понимаю. Прошу вас… — Смуглой рукой он указал на три плетеных стула, стоявших под потолочным вентилятором. — Тут нам будет удобней беседовать. Прохладно и никто не помешает. Не возражаете?

— Ну так как же? — спросил Бернард, когда все уселись. — Неужели никто не может ответить мне на вопрос, каким образом моя невеста оказалась совсем одна на паруснике, принадлежащем гостинице? Мне кажется, администрация должна взять на себя ответственность за ее смерть.

Комиссар Лепле пристально посмотрел в ту сторону, где сидела Элина. Она отвела глаза и уставилась на какое-то тропическое растение и блюдо с фруктами, стоявшее на краю стола. Ей не хотелось сообщать то, что было ей известно.

Практически с первого шага по острову ее и Сильвию сопровождали многочисленные предупреждения о том, что можно, а чего нельзя здесь делать, чтобы не нарушить местные обычаи.

— У нас не принято, чтобы одинокие леди вели себя свободно с сотрудниками администрации, а мадемуазель Сильвия, вопреки запрету, появлялась на публике в таком, знаете, бикини… Это серьезно нарушало наши правила… Мадемуазель весьма легкомысленно отваживалась отправляться ночью в старый район города одна…

Комиссар был прав. Сильвия сознательно игнорировала все предупреждения и, словно кому-то назло, делала все наоборот. На виду у изумленных хозяев она безбожно флиртовала с местными мужчинами, которые попадались па ее пути, переходя при этом все границы приличия. Незадолго до трагедии она вовсе не ночевала в номере и вернулась только под утро. Ее поведение было вызывающим и совсем не подходило для женщины, которая в недалеком будущем собиралась стать замужней дамой.

Выяснять у Сильвии, почему она так поступает накануне свадьбы, не было смысла. Стоило Элине заикнуться на эту тему, как Сильвия холодно пояснила: «Бернард для меня удачная добыча. Отец говорит, что он один из немногих, кто может быть снисходительным ко мне и потакать всем моим капризам. Он спокойно реагирует на любые мои выходки, а я не собираюсь менять привычки из-за того, что выхожу замуж».

Сделав такое признание, она улыбнулась, пожала плечиком, словно понимая, что ее слова похожи на откровения испорченного ребенка. Но несмотря на цинизм, Сильвия оставалась очаровательным существом, а ее рассуждения свидетельствовали о том, что перед вами молодая женщина с богатым опытом. В общем, она бывала такой, когда ей это было выгодно.